Профессия архитектора мистична уже по определению, термин «дао» – то есть путь самопознания, мистика – к ней вполне применим.

В последние годы большинство выпускников архитектурного факультета саратовского политеха ищут свои пути далеко от родного города и, как правило, уезжают в столицу. Ведь, честно говоря, нового строительства в нашем городе почти нет. А то немногое, что построено, поражает своим сиротским шиком. Например, дом в Обуховском переулке со стеклянными шарами – просто какой-то культурный манифест, и если сравнивать архитектуру с застывшей музыкой, то, видимо, это застывшая песня Евгения Бикташева на стихи Николая Палькина. Говорят, такова традиция местной архитектурной школы. Видимо, по этой же традиции молодой человек не должен вести самостоятельные проекты, а должен лет десять посидеть над техническими чертежами, подрабатывая от случая, проектируя коровники и садовые домики. И только отработав такую своеобразную барщину, архитектор получает шанс на самостоятельную работу. К этому времени молодой человек уже немолод, обременен обязательствами и вредными привычками. Работу над собственным проектом он принимает как награду за долготерпение. Тут не до творчества: главное – не разозлить заказчика, это еще одна традиция местной школы. Результат налицо, прибавить нечего – имеем, что имеем. Новое поколение архитекторов с таким положением не согласно. Они, как учит реклама, хотят всего и сразу. У них много амбиций и большие планы. Это поколение делает свой выбор в пользу столицы. Уже на подъезде к Москве в районе кольцевой дороги чувствуется ритм этого города. Поражают масштабы развернувшегося строительства, наверное, это называется ударная стройка капиталистического труда. Поспешно возводятся огромные гипермаркеты и транспортные развязки к ним. Вслед за шведской ИКЕА торопится французский АШАН, за ним еле поспевает немецкий МАРКТРАУФ. Иностранцы в восторге от покупательской способности москвичей и торопятся выгодно вложить свою кровную валюту. В Москве и Подмосковье наращивает силу строительный бум и естественно, что профессия архитектора там одна из наиболее востребованных. У нас, конечно, не Москва – понимаю, но кажется, что наш город просто выпал из времени. Хотя, может быть, это мое частное неправильное мнение, может быть люди, уехавшие из Саратова, жадные бездельники, не помнящие родства и не желающие учиться у настоящих мастеров. Может быть, они за деньги готовы ещё не то сделать. В Москве говорят, денег куры не клюют, их там дают бездельникам просто так, за красивые глаза в специальных киосках. А у нас в городе замечательная творческая атмосфера, в которой расцветает передовая архитектура. Как считает выпускник 1999 года, москвич с двухлетним стажем и креативный архитектор известной студии Денис Давыдов, дело не только в деньгах. Хотя в Москве, в отличие от Саратова, не считается странным платить молодому специалисту приличную зарплату. Ведь деньги нужны не только мужчинам средних лет, как компенсация за частично ослабленную потенцию. Но их надо суметь заработать. Сегодня он очень неплохо зарабатывает, а два года назад пришлось начинать с сорока баксов в месяц и, чтобы выйти на сегодняшний уровень, много и быстро учиться, но был реальный стимул – через два месяца он получал в десять раз больше, и пределов, в общем-то, здесь нет. Но дело не только в деньгах.

– Я и мои однокурсники приехали в Москву за славой, у всех были амбиции, и сегодня мы удовлетворяем их на все сто процентов. У нас сложная, интересная работа, о которой дома мы не могли и мечтать. Можно сказать, москвичи купили нас за наши амбиции, а мы с удовольствием продались. Чтобы прижиться, здесь нужно стать амбициозным трудоголиком.

Но дело не только в амбициях молодых людей. По мнению Дениса, у нас в Саратове сложились неправильные отношения между заказчиком, менеджером и архитектором. У нас считается нормальным, что менеджер выступает в роли посредника. То есть архитектор почти не общается с заказчиком. По-человечески это понятно, не обремененному интеллектом заказчику проще разговаривать с вороватым посредником. В результате заказчик получает совсем не то, на что мог бы рассчитывать, большая часть денег оседает в кармане у менеджера, а до архитектора доходят лишь крохи. Недавно одна знакомая-архитектор сказала, что ей срочно нужна норковая шуба, иначе её не будут серьезно воспринимать заказчики.

Интересно, но в столице в таком прикиде в приличный клуб не пустят. Другие приоритеты – считается, что в норках за тысячу у.е. ходят либо проститутки, либо аферистки.

В Москве стало модно быть образованным, во всяком случае, казаться. Даже бывшие братки, выступая заказчиками, стараются не козырять своим прошлым, а напротив, изображают эстетов, обсуждая последние публикации в «Табурете», и стараются понять архитектора, даже если их что-то не устраивает. В популярном московском еженедельнике «Большой Город» иногда натыкаешься на объявления такого рода – «Требуется молодой архитектор с креативным мышлением, зарплата от 1000 у.е. Наличие татуировок и пирсинга желательно».

– Ну, насчет тысячи долларов, наверное, загибают, сразу такие деньги платить не будут. Но что готовы платить за идею – факт. В Москве архитектору платят большие деньги, потому что доверяют его вкусу, а менеджер занимается своей непосредственной работой. Причем, в Москве совершенно равнодушно относятся к разного рода бумажкам и, устраиваясь на работу, у тебя даже не попросят показать диплом, зато с интересом посмотрят твое портфолио. Дело в том, что многие известные столичные архитекторы и дизайнеры не имеют специального образования, во всяком случае, законченного высшего.

А вот приехавшие сюда, увешанные всевозможными регалиями провинциальные авторитеты часто оказываются несостоятельны в условиях реальной конкуренции. И не надо причитать о засилье дилетантов или о столичном снобизме, просто откройте продвинутый журнал, а потом посмотрите на свои работы, но предварительно снимите розовые очки, а если плохо со зрением, наденьте диоптрийные, и вам все сразу станет понятно. Своим настоящим учителем Денис считает саратовского дизайнера Костю Зварича.

– Он не имеет профессионального образования, хотя дизайнер от бога, и не любит, когда его так называют. И иногда он мне кажется живым примером теории реинкарнации, новым воплощением гениального Алексея Бродовича. По мнению Кости, любой умный человек в состоянии делать такую работу. Только не надо обольщаться, быть умным человеком в глазах Кости удавалось немногим.

Москва уравнивает шансы, у многих приехавших сюда вчерашних студентов – однокурсников Дениса есть публикации в том же «Табурете», у одной девочки даже своя архитектурная мастерская. Нельзя стать архитектором или дизайнером, выполняя скучную техническую работу, надо учиться в свободной творческой атмосфере, такую возможность даёт работа в серьёзной студии с лучшими архитекторами страны. Я не про то, что техническая работа какая-то второсортная, но в Саратове молодой человек реально может рассчитывать только на неё. Денис не скрывает, что с института не любит, да и плохо умеет делать техничку, что же – для такой работы приняли специального человека. Конёк Дениса – креатив. Недавно он закончил проект кафе для торгового дома BMW, сейчас работает над проектом французской блинной. Работа в известной студии сталкивает с самыми неожиданными людьми, и очень интересно наблюдать за ними с позиции архитектора. Когда они перестраивали квартиру для одного известного медиамагната, то заказчик попросил сделать в прихожей гардероб площадью 96 квадратных метров и поставить в каждой комнате телевизор и датчики на движение, даже в ванной.

– Человек помешан на своей безопасности, входную дверь заказывали из специальных сплавов, в институте космических технологий. Да и ванная непростая, а с застекленным балкончиком, и видом на Красную площадь.

– Наверное, это круто, лежишь в ванной, смотришь парад по телевизору, выходишь на балкон, а там тоже парад?

– Да совсем это не круто, может и крышу сорвать. И так в Москве полно психов, они сюда со всей страны за адреналином съезжаются. Не случайно, психиатр – ещё одна востребованная в столице профессия, потому что даже поездка в метро – стресс. Москва с её бешеными скоростями не дает времени остановиться, подумать, для этого нужно выкраивать специальное время, а не всегда это удается. Поэтому Саратов с его спокойным медитативным ритмом намного больше подходит для творчества. По-настоящему круто -приехать домой в конце лета, когда уже созреет урожай. Посидеть на берегу Волги на старой ржавой барже, посмотреть на волны, помедитировать, покурить. Может быть, родится что-нибудь гениальное. Только вдалеке понимаешь, насколько ты привязан к родному городу. Иногда я хожу на Павелецкий вокзал и провожаю поезда. Если ситуация в Саратове будет меняться, многие из нас вернутся домой, в том числе и я.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 18(33), 16-22 мая 2003 г.