Яндекс.Метрика

Евгений ПРИМАКОВ: «России нельзя возвращаться к предкризисной модели»

Евгений ПРИМАКОВ: «России нельзя возвращаться  к предкризисной модели»

Глава ТПП РФ Евгений Примаков в выступлении на заседании «Меркурий-клуба» представил свой нетривиальный взгляд на экономическую и политическую жизнь страны. Основные проблемы заключаются в том, что Россия по-прежнему придерживается сырьевой модели развития, в стране растут межнациональные противоречия, засилье импорта.

ВВП за счет сырья

Характеризуя положение России в 2010 году, нужно отметить начавшийся выход из экономического кризиса. Вместе с тем этот год выявил серьезные проблемы развития России, которые ни в коем случае не должны быть обойдены вниманием.

Проблема первая – это живучесть тенденции продолжения экономического развития России по докризисной модели. Весьма влиятельные круги уповают на то, что основные импортеры нефти выходят из рецессии, а цены на нефть удерживаются на высоком уровне. Они считают, что продолжение курса на преимущественную поддержку крупных сырьевых компаний воссоздаст благоприятную докризисную ситуацию. Наверное, стоит еще раз показать, чем это может обернуться. Втянутая в кризис Россия представляла собой страну, 40 процентов ВВП которой создавалось за счет экспорта сырья, а внешний корпоративный долг достиг 500 миллиардов долларов. Антикризисные меры спасли российскую банковскую систему, однако она осталась прежней: полностью неконкурентоспособной по сравнению с зарубежной ни по предоставлению долгосрочных кредитов, ни по процентным ставкам.

Одним из самых негативных результатов предкризисной экономической модели стала хроническая нехватка инвестиций. В результате мы не только попали в зависимость от притока иностранного капитала, но и от импорта потребительских товаров, машин и оборудования. Результат предкризисной экономической политики сказался в том, что нового машинного оборудования у нас производится в 80 раз меньше, чем в Японии, в 30 раз меньше, чем в Китае.

В апреле 2010 года Росстат впервые привел сводку о положении России в 1992–2008 годы. Фактически, это итог 16 лет развития страны через реформу экономики. К негативным тенденциям можно отнести тот факт, что население России за это время сократилось на 6 миллионов человек. При росте среднего уровня жизни населения усилилось его расслоение по доходам – соотношение доходов десяти процентов самых богатых и самых бедных возросло в 2 раза и достигло 17. Почти в 2 раза сократилось число дошкольных учреждений. На 70 процентов выросло число государственных чиновников. Число сотрудников научно-исследовательских учреждений уменьшилось на 50 процентов, но в то же время в три раза возросло количество защищенных диссертаций. Главный вывод из этих показателей очевиден: нельзя возвращаться к предкризисной политике потому, что такая модель даже в условиях высоких цен на экспортируемое сырье не решает задач изменения структуры и технологического обновления российской экономики.

Далеко не случайно, что в США, Канаде, странах Западной Европы, Японии, Южной Корее, да и в Китае, и в Индии именно сейчас возросли вложения в НИОКР, образование, здравоохранение. Показательно, что в сентябре 2010 года в США был принят закон о дополнительном выделении из бюджета 30 миллиардов долларов для кредитования малого бизнеса, что позволит создать дополнительно 500 тысяч рабочих мест. В рамках этого закона было продлено освобождение малых предприятий от налогов на их расходы, связанные с НИОКР. У нас другая ситуация. Государство из бюджета тратит на НИОКР немало, но в то же время аналогичные затраты наших компаний ничтожны. В результате общие расходы на НИОКР в России составляют лишь 1 процент ВВП, в США – 2,7 процента, в Японии, Швеции, Израиле – от 3,5 до 4,5 процента ВВП.

Экономическая политика России за весь период реформирования экономики не решила одну из самых важных задач – создания конкурентной среды. Эту среду невозможно создать без радикального изменения существующей практики лоббирования чиновниками всех рангов интересов отдельных компаний, преимущественно крупных.

Остро стоит эта проблема и в связи с недавним решением о приватизации значительных долей государства в акциях крупных компаний и банков. Речь идет о девятистах предприятиях. Общая сумма акций, подлежащих приватизации, составляет почти два триллиона рублей. В чьи руки попадут эти акции? Этот вопрос приобретает и экономический, и политический характер

О нестабильности

Вторая проблема – это появившиеся признаки политической нестабильности в России. Речь идет о серьезном недовольстве существующими методами государственного управления. Проявлением этого было охватившее всю Россию оцепенение в связи с ситуацией в станице Кущевская и в других местах. «Откровением» стало существование в стране дыр государственной власти, которые заполняют срастающиеся с криминалитетом местные руководители властных структур.

Как оказалось, нет местных возможностей ликвидировать такую аномалию. Случившееся в Кущевской ставит вопрос о необходимости механизма, не позволяющего образовываться вакууму госвласти на местах. Одной из главных составляющих такого механизма должна быть подконтрольность местных властей всех уровней не только Москве, но и местному населению.

Мы правильно поступили, выстраивая вертикаль власти: от центра до региональных и местных руководителей. Но такая конструкция не предусматривает беспрепятственной обратной связи – от населения через муниципалитеты, через региональных руководителей до федерального руководства.

Еще одно свидетельство неблагополучия политической обстановки в стране – пятитысячная демонстрация на Манежной площади. До поры до времени мы не придавали должного значения националистическим и ксенофобским тенденциям. Очевидно, рассчитывали на то, что главное – решить социальные вопросы, а шовинизм и национализм сами уйдут со сцены. События показывают, что не только не уходят, а, наоборот, укрепляют свое влияние. Более того, раздувая противоречия на национальной почве, шовинисты могут в определенный момент выдвинуться как сила, которая потребует для себя функции наведения порядка, чтобы «спасти Россию».

Понятно, что настоящим раздражителем зачастую является поведение приезжающих, главным образом с юга, в Москву. На их долю приходится значительная часть совершенных преступлений в столице. Такая же картина и в других крупных городах России. Понятно также и то, что нельзя игнорировать интересы большинства населения страны – русских.

Я не сторонник того, чтобы мы копировали практику Соединенных Штатов, где в 70–80-х годах взрывного накала достигли отношения с темнокожим населением. Для перелома ситуации значение имели не только репрессии против экстремистов, но и целенаправленная работа в обществе. Например, в кинокартинах, телевизионных сериалах, которые, как мы знаем, оказывают серьезное влияние на общественный настрой, в США темнокожие граждане, как правило, не преступники, а полицейские, не отрицательные, а положительные герои. У нас все наоборот.

Модернизация: семь антитезисов

А теперь о модернизации как таковой. Но что конкретно включается в это понятие в российских условиях, какова последовательность мер в ее осуществлении – по этим вопросам пока нет устоявшегося мнения. Не претендуя на определение стратегии и тактики модернизации в России, ограничусь изложением своих взглядов по поводу того, чего следует избежать или от чего нельзя абстрагироваться.

Антитезис первый. История многих стран учит тому, что перевод экономики на инновационные рельсы, а это – сердцевина модернизации, нельзя осуществить методом единичных научно-технологических прорывов без мощной конкурентоспособной промышленности. Мы часто говорим о необходимости перехода к постиндустриальному обществу. Такая задача не может быть решена без реиндустриализации – восстановления в России индустрии на сугубо современной основе.

Антитезис второй. Модернизация в экономике не может осуществляться изолированно, без демократизации общественной жизни. В нашей стране процесс демократизации развивается зигзагообразно. До сих пор не обрела независимость судебная система. Законодательная власть, как правило, беспрекословно выполняет волю руководства даже в тех случаях, когда не очевидна правильность поступающих установок. На низком уровне находится политическая конкуренция.

Если и достигнут ряд успехов в проведении выборов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях, но сохраняется практика административного давления, когда «Единая Россия» в открытую оценивает зависящего от нее местного руководителя по проценту «единороссов», прошедших в орган власти. В целом ряде принципиальных случаев игнорируется общественное мнение.

Антитезис третий. Учитывая специфику России, демократизация ни в коем случае не должна приводить к ослаблению государства. Нужны порядок, устойчивость, стабильность, безопасность. Многие ассоциируют сильное государство с авторитарным правлением, иногда даже с тоталитарным. Категорически не согласен. Для осуществления модернизационного рывка России нужна сильная государственная власть плюс демократизация, которая направляет эту власть исключительно на служение интересам народа.

Антитезис четвертый. Правильный вывод, что без демократизации невозможна модернизация экономики, не должен интерпретироваться как заключение о необходимости сначала провести политическую модернизацию, воспользовавшись хорошей конъюнктурой цен на экспортируемое сырье, и только затем приступить к модернизации экономики. Не согласен и с другой последовательностью, что следует заморозить демократизацию общественной жизни до того момента, пока не будут достигнуты ощутимые результаты в области экономики. Начиная с этапа экономической модернизации необходимо одновременно сосредоточиться на защите человека и его собственности от произвола, установлении верховенства Закона, обязательного для всех, и независимости правосудия.

Антитезис пятый. Модернизация, которая ставит своей целью выведение России на уровень производительных сил и высших достижений общественного развития не означает необходимости «раствориться» нашей стране в западном мире. Существует также несколько другая идея – выбора Европейского союза в качестве единственного союзника в деле модернизации, что противопоставляется всем иным направлениям, в частности, Китаю. Считаю, что многовекторная политика намного плодотворнее для модернизации России.

Антитезис шестой. Невозможно проводить модернизацию, отгородившись от остального мира и углубившись в чисто российские реалии. На процесс модернизации в нашей стране должна воздействовать российская политическая культура. Но полагать, что она способна определять основные черты этого процесса, не приходится. Принижение общечеловеческих ценностей, даже их игнорирование – это мы уже проходили, когда утверждали, что над всем превалирует классовый подход. Неужели плодотворно ныне противопоставлять общечеловеческим уже не классовые, а национальные ценности?

Антитезис седьмой. Идеология необходимой России модернизации не должна быть «пристегнутой» к одному или другому человеку, каким бы способным ни был такой политический лидер. Нельзя закрывать глаза на то, что в обществе, особенно в его элитных слоях, распространяется представление, которое выразила политолог Елена Шестопал: «В силу особенностей конфигурации власти в сегодняшней России мы имеем не одну, а две повестки дня власти: модернизационную, связанную с именем президента Дмитрия Медведева, и консервативную, которую предлагает «Единая Россия» во главе со своим лидером Владимиром Путиным». Очень бы не хотелось, чтобы такие черно-белые представления получали свое развитие. Многим, очевидно, импонирует объяснение Владимира Путина отношений в «тандеме». Он сказал: «Эта единая команда, внутри которой, естественно, к одним и тем же проблемам возникали разные подходы, все-таки в спорах выходила на правильные решения».


Опубликовано:  «Новые времена в Саратове» №3 (403)
Рубрика:  Власть/Политика

Возврат к списку


Материалы по теме: