На этой неделе саратовскому политическому и научному бомонду нежданно-негаданно выпал внеплановый праздник – 100-летие вступления в должность губернатора П.А. Столыпина.

Напомним, Петр Аркадьевич служил саратовским губернатором с 15 февраля 1903 года по 26 апреля 1906 года, затем был председателем Совета Министров России, прослыл великим реформатором и одновременно палачом, душителем свободы и даже террористом. Однако не будем сейчас искать истину и убеждать читателя в чем-либо – мы привыкли к полярным, взаимоисключающим оценкам, а потому этим замечанием и ограничимся. Бесспорно одно: практически из небытия вернул память о Столыпине нынешний преемник его по губернаторскому креслу Дмитрий Федорович Аяцков, хотя условность исторической параллели начинается уже с того, что никто толком не знает, существует ли в нынешней России институт губерний и губернаторов. Неясно также, можно ли называть нынешнего главу исполнительной власти «его превосходительством», простим эту маленькую слабость Дмитрию Федоровичу: если нельзя, но очень хочется, то пусть хоть генералиссимусом кличут, лишь бы зарплату вовремя платили и «Сокол» вышел в премьер-лигу.

«Реабилитация» Столыпина в рамках отдельно взятой Саратовской области началась вскоре после восхождения Аяцкова на высокий областной трон и, по общему мнению, явилась прекрасным пиаровским ходом его команды. В самом деле, одна за другой открывались портретные и скульптурные галереи саратовских волостных начальников, начиная с Ивана Игнатьевича Поливанова и кончая, естественно, Дмитрием Федоровичем Аяцковым. В 1997 году состоялись пышные празднования юбилея великого предшественника, освященные приездом в Саратов его внука гражданина Франции Дмитрия Столыпина. Наконец, в прошлом году в центре города появились памятник великому русскому реформатору и площадь его имени. Невооруженным глазом видно, тяга нынешнего правителя к монументальной и прочей пропаганде, искусственное по сути возвеличивание Столыпина, присвоение его имени академии госслужбы и прочие почести – все прозрачно намекает на то, что Аяцков не прочь занять вакантное место прямого наследника Петра Аркадьевича, поставить себя в один ряд с ним и таким образом войти в новейшую историю России. Об этом свидетельствуют и звания «лучший менеджер» и «реформатор года», которые со слегка подозрительной регулярностью присваиваются Аяцкову.

Крайне любопытны в этой связи откровения Дмитрия Столыпина, сделанные им в 1997 году в его «Дневнике путешествия по России», опубликованном в газете «Русская мысль» и любезно присланном нам нашими парижскими друзьями. Одна журналистка, вспоминает гость Саратова, прямо спросила его, «проводит ли он аналогию между премьер-министром и реформатором Столыпиным и реформатором Аяцковым». Ответ был положительным: да, безусловно, губернатор – умный человек, ему, как и деду, не нужны великие потрясения, ему нужна великая Россия. Что было чрезвычайно важно для провинциального лидера – что ни говорите, а слова прямого потомка великого российского реформатора – это, как говорится, свидетельство из первых внучатых рук. Потому и встречали его по первому разряду, на правительственном уровне. Девушки в народных костюмах, хлеб-соль, горы цветов... «Два раза в тот день, – пишет Дмитрий Столыпин, – губернатор значительно говорил мне: «Вам стоит остаться у нас».

Что-что, а «остаться» явно не входило в планы русско-французского гостя. Более того, описание прощания и отъезда, по слухам, категорически не понравилось Аяцкову. Судите сами, вот фрагмент статьи: «Как наш выход эффектно подан! Всеобщий поток увлекает меня в здание, где собраны архивы. Директриса школы ... перелистывает местные газеты. Страницы пестрят фотографиями: мать губернатора – женщина с честным лицом, губернатор в молодости, облеченный в форму, кажется, курсанта. На развороте с одной стороны Петр Столыпин, с другой – Дмитрий Аяцков. Фотографии практически одинакового размера, при них – длинные статьи. В своем предшественнике из далекого прошлого Дмитрий Федорович видит пример для подражания. Может быть, он видит в Петре Столыпине свою звезду?».

Теперь сам отъезд: «Вытягивается хвост автомобилей. Думаю, все – возвращаемся в Саратов. Ошибся. Машины не без труда углубляются в чащу по лесной дороге. Нас ждет обед. На окраине леса накрыт длинный стол. Губернатор садится посередине. Официальные лица устраиваются от него справа и слева, видимо, следуя старшинству. Я сажусь напротив него. У меня нет никакой возможности сравнивать с другими областями страны и не хватает опыта, но, кажется, губернаторы – уже не просто административные начальники, не просто рычаги власти. Они стали гораздо независимее и являются могущественными персонажами, гремящими в средствах массовой информации. Ох, тяжелая это работа! Суровым испытаниям подвергается скромность губернатора. Признательные тосты так и устремляются к Дмитрию Федоровичу. По прошествии некоторого времени мне подумалось, что хватит любезных речей... Прощаемся. Вот меня и вернули в мою частную жизнь. Спускаемся по склону. С нежностью смотрю на лежащее передо мной возделанное поле. Земля села Столыпино кажется мне доброй. Жирная, черная, правда, я вовсе не агроном... А еще она – безлюдная. Это ли не запустение в деревнях, о котором мне рассказывали?».

Вторничное торжество обошлось без иностранных гостей. Освобожденные ради такого случая от занятий студенты, заполнившие площадь имени великого реформатора, натужно изображали горячую заинтересованность в происходящем. Официальные лица, оттолкнувшись от прошлого, предрекали прекрасное будущее. Губернатор заверил, что если бы Столыпина не застрелили в киевском театре, не бывать социалистической революции, и сейчас мы жили бы как у Христа за пазухой. Члены правительства и депутаты, построившись на манер пионерского отряда, возлагали цветы. Вновь всплыло имя знаменитого внука. Дмитрий Столыпин непосредственно из Парижа прислал приветственную телеграмму «губернатору Аяцкову и народу губернии». В уютном дальнем зарубежье потомок Петра Аркадьевича скорее всего еще не слышал о том, что то ли село Столыпино, то ли весь Балтайский район (пока не совсем понятно) Дмитрий Федорович объявил своей вотчиной. Правда, не сообщив, кто – царь Николай II, премьер Керенский или президент Путин – наделил его поместьем. Кроме того, ситуация вообще затуманилась: то земля вроде бы опять передается крестьянам, согласно местному историческому закону, то, по задумке губернатора, отдается чиновникам, которые в скором будущем все как один станут помещиками.

Без Столыпина не разберешься. А если серьезно, то нынешним реформаторам надо еще немало потрудиться, чтобы жизнь простого люда напоминала прежнюю: 100 лет назад население России ежегодно прибавлялось почти на 1,5 млн человек. Тут одним памятником Петру Аркадьевичу не обойдешься. Говорят, в задумке – изваяния Колчаку и Керенскому. Вот тогда пойдут реформы...

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 14(29), 11-17 апреля 2003 г.