Процесс по уголовному делу бывшего министра культуры Юрия Грищенко идет на удивление быстро. Редкость для подобного случая, когда на скамье подсудимых столь высокий чиновник.

Главные свидетели – директор «Аншлага-94» Юлия Шестюк, директор Саратовского академического театра оперы и балета Илья Кияненко и сотрудник министерства культуры при правительстве Саратовской области Ольга Покровская – выступили в суде 14 февраля. На день всех влюбленных. Грищенко, как истый джентльмен, в адрес двух свидетельниц – Покровской и Лазерсон – сказал из-за решетки, когда судья ему предоставил слово, что женщины «как никогда очаровательны и красивы в этот день».

На этом процессе как нигде понимаешь еще более отчетливо: взятки возникают тогда и только тогда, когда Некто сталкивается с препятствием, которое невозможно обойти. В данном случае таким препятствием было Министерство культуры для директора концертной фирмы. А ведь вопрос-то был очень простой – директор просила предоставить в аренду на один день сцену театра оперы и балета для проведения концерта солистки Большого театра, заслуженной артистки России Ларисы Рудаковой. Концерт, в итоге, был сорван, а министр арестован.

Из показаний свидетеля Ильи Кияненко:

В ноябре 2002 года Юлия Шестюк обратилась к Кияненко с просьбой о предоставлении сцены для проведения в театре 23 декабря концерта солистки Большого театра Ларисы Рудаковой. Кияненко ответил отказом.

Директор буквально умоляла Кияненко дать разрешение, так как с импресарио актрисы уже шли переговоры о проведении концерта в Саратове и была оговорена дата проведения концерта.

Кияненко сказал Шестюк, что сцена будет предоставлена только после письменного согласия Грищенко. Директор театра рассказал в суде, что сделал это потому, что ему «стало жалко Юлю, так как она расплакалась». Илья Федорович также сказал в суде, что он подчиняется министру культуры, который является для него прямым начальником, а все концерты он проводит на основании решения координационного совета, возглавляемого министром.

Из показаний свидетельницы Юлии Шестюк:

Юлия Шестюк держалась в суде очень уверенно, вспоминая события в мельчайших деталях. Грищенко она знала с конца 80-х годов, когда работала в филармонии, но, по ее же словам, встречалась с ним крайне редко.

Возглавляемая ею фирма пользуется хорошей репутацией как в Саратове, так и за его пределами, и она, конечно, была сильно удивлена отказом Кияненко. По ее словам, между ними состоялся вполне дружелюбный разговор, но директор театра заявил, что предоставит сцену для концерта только после письменного разрешения министра. Разговор этот произошел 12 ноября. До ареста Грищенко оставалось 9 дней. В тот же день, когда Шестюк было отказано в предоставлении сцены в театре, она разыскала Грищенко в консерватории. Объяснила проблему: до начала концерта солистки из Большого остался ровно месяц, а вопрос с концертной площадкой не решен, и судьба концерта зависит от положительного решения Грищенко. Министр обещал помочь и посоветовал Шестюк написать заявку на имя Кияненко. Добавил при этом, что обязательно переговорит с директором театра, и вопрос решится положительно. Вечером этого же дня Шестюк написала заявку.

Утром следующего дня в десять утра Юлия Шестюк позвонила на сотовый министру, и Грищенко сообщил, что она может идти к Кияненко и что вопрос решен положительно. Юлия Шестюк «не теряя времени и надежды» поехала к директору театра. Кияненко ответил, что площадку в аренду дать не может, потому что до сих пор нет письменного разрешения министра. Шестюк вновь звонит Грищенко и говорит, что Кияненко ждет его письменного указания. Грищенко советует Шестюк встретиться с работницей министерства культуры Ольгой Покровской, которая хотела бы проконсультироваться по поводу проведения концертов. На самом деле Покровская говорила на встрече совсем о другом...

Из показаний Ольги ПокровскоЙ:

13 ноября Ольга Покровская зашла в кабинет к Грищенко по служебному вопросу. В этот момент по телефону Грищенко позвонила Юлия Шестюк, напомнила о своей просьбе. После этого разговора Грищенко предложил Покровской пойти пообедать вместе. Во время обеда, как рассказала в суде Покровская, разговор коснулся Шестюк, и Грищенко попросил Покровскую передать от его имени, что за решение вопроса директор «Аншлага» должна отдать 3 тысячи долларов.

Из показаний Юлии Шестюк:

«Я встретилась с Покровской. Она мне сказала, что для решения моего вопроса необходимо заплатить 3 тысячи долларов. Я сказала, что таких больших денег у меня нет и что такую сумму заплатить я не могу. Я была в шоке, потому что впервые столкнулась с такой ситуацией. Покровская сказала, что я должна быть в приемной министра в 17.45».

В этот же день в условленное время Шестюк пришла к министру. Ждала его больше часа. Когда Грищенко пришел, он пригласил Шестюк в кабинет. «Я спросила его, может быть можно решить без денег? Он сказал, что, мол, будут деньги, будет письмо. Я сказала, что не могу дать 3 тысячи долларов – это очень много для меня. Он показал на пальцах – «две», и после этого пригласил меня в другую комнату и там спросил, когда я принесу деньги. Я спросила, можно ли отдать две тысячи долларов в рассрочку, но Грищенко ответил, что только когда будет вся сумма, я получу письмо с его разрешением».

На этом разговор закончился и директор «Аншлага» уехала домой. По ее словам, она не выходила из дому после разговора с министром целых пять дней. «Ситуация привела меня в полное отчаяние, я была шокирована.

Мне постоянно звонил импресарио из Москвы, спрашивал, как идет работа по подготовке к концерту. Друзья и знакомые звонили и спрашивали, что случилось, но я все держала в себе. Но все-таки не выдержала и рассказала своему хорошему знакомому юристу о моих проблемах. Он успокоил меня, объяснил, что я могу сделать в этой ситуации. И сказал: «Решай: или будешь дальше работать нормально, как и работала, или будешь таскать деньги за каждый концерт».

И 19 ноября 2002 года директор фирмы «Аншлаг-94» написала сразу два заявления. Одно – на имя прокурора Саратовской области, второе – на имя начальника УФСБ по Саратовской области. В заявлениях она написала: «Прошу привлечь к уголовной ответственности министра культуры Грищенко Ю.Я., который требует с меня взятку в размере 2 тысяч долларов за подписание им письма директору академического театра оперы и балета Кияненко И.Ф....в случае отказа передачи денег, письмо подписано не будет».

Ну а дальше, как говорится, дело техники. В прямом смысле этого слова. Все дальнейшие переговоры Юлии Шестюк как с Грищенко, так и с Покровской фиксировались не только на аудиопленку, но и снимались видеокамерой.

20 ноября:

Шестюк: Алена, что скажешь, в каком он настроении?

Покровская: Ты должна к нему прийти.

Шестюк: Сколько он хочет?

Покровская: Две тысячи

Шестюк: Я поняла, что он хочет три...

Покровская: Он опустился до двух...

Шестюк: Значит, сегодня надо вопрос решать?.. Может быть, ты с ним поговоришь, одну – в течение дня, вторую – когда концерт закончится...

Покровская: Лучше не тянуть.

Шестюк: Я отдаю две тысячи долларов, и это все закрывает, или на следующий раз опять надо будет?

Покровская: Юля, перестань, обалдела, что ли?.. Когда тебя ждать, чтобы ты пришла и все принесла...

Шестюк: Сразу две тысячи?

Покровская: Приносишь, и сразу же закрываем вопрос...

Шестюк: В десять буду, как штык.

Покровская: К Марону уйдет, потом будет.

Шестюк: Поговори с ним, как, чего и когда передавать...

Покровская: В конверт запечатай, положи и все...

После этого разговора Юлия Шестюк в этот же день встречалась около семи вечера с Грищенко в его рабочем кабинете. Поговорили они «мило», «по-рабочему» и «конструктивно».

Грищенко: Что такая грустная?

Шестюк: Устала...

Грищенко: Никогда не поверю, что ты плохо живешь...

Шестюк: Я уточнить...

Грищенко: Я Кияненко сказал, я ему обещал, что мы с тобой договорились...

Шестюк: Сколько?

Грищенко (улыбается): Как ребенок...

Шестюк: Как ребенок... Может быть, без денег можно решить вопрос?

Грищенко: Я его уже просил...

Шестюк: Сколько надо?

Грищенко: Полторы.

Шестюк: Получаются. Деньги решают и на дальнейшее...

Грищенко: Все решают... Тебе решают все.

Шестюк: Рублями или долларами?

Грищенко: Мне все равно. (Шестюк берет со стола Грищенко калькулятор и считает).

Шестюк: Сорок восемь тысяч получается...

Грищенко: Можешь округлить до пятидесяти...

На этом министр культуры и директор концертной фирмы расстались. На следующий день Юлия Шестюк пришла в кабинет к Грищенко с конвертом...

Шестюк заходит в кабинет, садится возле стола...

Шестюк: Собрала тысячу долларов и двадцать тысяч...

Грищенко: Давай, письмо найду...

Шестюк: На 23 декабря...

Грищенко: Я тебе улаживаю, навсегда улаживаю... Только ты меня не подставляй...

Шестюк: Две тысячи долларов и двадцать тысяч. Будете считать?

Раздается звонок телефона, Грищенко разговаривает, раскрывает папку, лежащую на краю стола, и показывает глазами – «клади». Шестюк кладет белый конверт с деньгами в папку, а Грищенко машет в сторону Шестюк и продолжает разговаривать по телефону...

Шестюк: Я вам благодарна...

Грищенко: Не переживай, все будет нормально...

Шестюк: Спасибо, большое спасибо за все... Уходит и закрывает за собой двери в кабинет министра...

После этого – два месяца следствия. Для Грищенко – камера следственного изолятора, новое и неожиданное знакомство в камере с Эдуардом Лимоновым, которого судят в Саратове за подготовку террористических актов. Для Юлии Шестюк – бурная концертная деятельность. Как и до этого. Например, когда шел суд над Грищенко, Шестюк занималась концертом Задорнова. Что же сказал Грищенко на суде в свое оправдание, какие привел аргументы?

Из показаний Юрия Грищенко:

Как Грищенко поведал во время своего выступления в суде, он сейчас пишет книгу «Тюремный дневник министра культуры».

Вину свою Грищенко отрицает. Взятку не брал. Из протокола осмотра места происшествия известно, что на вопрос следователя, принадлежит ли конверт с деньгами Грищенко, он ответил «нет» и добавил, что «это провокация». Деньги не отрицает – просил, но беря их у Шестюк, как сказал в суде, он «злоупотребил служебным положением». Мотив своих действий объяснил тем, что хотел «наказать» директора «Аншлага» за публикацию негативной статьи о нем в одной из саратовских газет.

Грищенко не отрицает, что просил работницу министерства Покровскую переговорить с Шестюк и передать ей просьбу о том, чтобы она заплатила 3 тысячи долларов. Одновременно с выполнением просьбы министра, Покровская пишет заявление на имя прокурора области Анатолия Бондара с просьбой привлечь Грищенко к уголовной ответственности за вымогательство взятки. Грищенко сказал в суде, что «Покровскую подвела излишняя исполнительность». Что он имел в виду, видимо, знают только двое: он сам и Покровская.

О том, что Грищенко решил наказать директора «Аншлага» тем, что берет с нее «моральную компенсацию», он повторял в суде не раз. При этом он также не раз сказал судье: «Виноват, ваша честь», заметив, что в его доме на видном месте написана фраза: «Во всем, что происходит с человеком, виноват он сам».

Однако на следствии Грищенко заявлял совсем другое. В заявлении на имя следователя Сергеевой он написал, что деньги просил у Шестюк на спонсорскую помощь. Ни о какой «моральной компенсации» в заявлении не говорилось. На вопрос государственного обвинителя, почему, Грищенко ответил, что не хотел говорить об этом на следствии и добавил: «В Библии написано, что не важно, какой поступок ты совершаешь, важно, как ты его оцениваешь».

Вчера выступили в суде стороны процесса: защитник, гособвинитель. Гособвинитель Дмитрий Асташкин сказал в своей речи: «Я не вижу возможности применения наказания к Грищенко без изоляции от общества. Прошу назначить наказание 8 лет лишения свободы».

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 7(22), 21-27 февраля 2003 г.