Послание президента Федеральному собранию широко обсуждается, и меня не покидает ощущение, будто многие вещи Владимир Путин говорил о Саратовской области. Это Дмитрий Аяцков в свое время заразил нас комплексом столичности, и даже серьезные люди полагают, будто в федеральном центре ночи не спят, сходясь в горячих спорах о путях развития губернии-середнячка. Или кулуарно обсуждают достоинства и недостатки представителей местной элиты. Оно понятно, что Россия, при всем своем многообразии, проблемы и типажи имеет одни и те же, а все-таки кажется – у нас они заметней и рельефней.

Далеко не все отметили явный антиэлитарный пафос президентского обращения. О чем бы ни говорил президент, все вращалось вокруг темы неэффективности, безответственности и, скажем так, малой порядочности современной российской элиты. Шла ли речь о демографии, состоянии ВПК и уж не в бровь – о коррупции и беспрецедентном личном обогащении меньшинства за счет большинства граждан. У нас в губернии в последнее время, несмотря на смену руководящих групп и лидеров, элиты остались прежними – со всеми родовыми чертами и пороками. Главные из которых – чрезмерная политизированность в соединении с клановостью и при этом – хищничество и безответственность.

Сейчас для нашей элиты наступает очередной час X, обусловленный сразу несколькими политическими вехами. Например, годовщиной ухода Дмитрия Аяцкова и пребывания Павла Ипатова в губернаторском кресле. Дело тут не в каких-то исторических сантиментах и параллелях (всегда натянутых), не в подведении итогов (всегда промежуточных), но в исчерпании периода двоевластия. Партийный проект (я имею в виду главную нашу партию) объективно перешел из верхних слоев большой политики и громких обещаний в сугубо земную материю ответственности. А на голой земле областная власть – главный игрок по определению. Следующий момент – поствыборное похмелье с бородинским подбиванием сметы: «Тогда считать мы стали раны, товарищей считать». И, как правило, первых оказывается слишком много, а вторых – слишком мало, да и все какие-то не те. Наконец, кастинг саратовского сити-менеджера – на общем фоне городской мути. Сама процедура отдает маразмом, но почему-то кажется, что маразм свойственен не столько процедуре, сколько ее проводникам в гордуме. При этом некоторые газеты, как по заказу (почему как?), опубликовали статьи, где – кто с политологическим уклоном, кто по-стариковски резко, – режут правду-матку о том, что в качестве сити-менеджера Олегу Грищенко непременно нужен человек из его команды... Почему? А потому что. В любом случае, оппозиции и правительству, мол, делать тут нечего. (Вариант – оппозиция толкает губернатора к конфронтации, но накоси-выкуси, губернатор сам все понимает.) Маразм, как вы понимаете, от этого мощного пиаровского посыла только усугубляется. Причем слово «команда» употребляется столь часто, что ощущение реальности теряется: кажется, что вместо группы управленцев в мэрии сидит гордое индейское племя, типа команчей.

Собственно, все эти тенденции обсуждались на круглом столе политических аналитиков, который прошел во вторник в ПАГСе. Мероприятие было закрытым; не в моих правилах предавать огласке тусовки такого формата, но материалы круглого стола, причем «левые», запущенные с явно провокационной целью, загуляли в Интернете. Потому, не называя, естественно, имен, обозначу две темы, помимо озвученных выше. По содержанию выходящие за пределы сиюминутной реальности и обычного трепа ильфо-петровских «пикейных жилетов».

Практически сразу прозвучал любопытный вывод: Саратов на муниципальных выборах стал площадкой для пробной отработки оранжевых технологий, которые в полной мере проявятся на выборах в Государственную и областную думы осенью 2007 года. Логика пророков саратовского оранжевого апокалипсиса строится на трех допущениях. Первое – заинтересованность внешних сил (прямо скажу – мировой закулисы) при наличии в наших палестинах активного проводника ее интересов. Второе – недовольство масс фальсификацией результатов выборов. Третье – консолидация всех оппозиционных сил. Сама же оранжевая лексика возникла не вдруг – первой ее использовал Дмитрий Аяцков во времена активности Народного фронта, а сегодня ситуацию в СГУ окрашивают в оранжевый цвет не слишком умные пиарщики ректора Коссовича.

Формально некоторые признаки – да, имеют место быть. И возникли они не на пустом месте. Консолидация оппозиции – продукт чрезмерной политической экспансии «Единой России». Когда основной игрок отказывается от скрижалей завета, уповая на грубую силу, остальные понимают, что им тоже стоит на время избавиться от химеры, именуемой идеологией. Так что одного просто не может существовать без другого. То же самое с фальсификацией итогов выборов – тут, собственно, нечего комментировать: слишком затруднительно перепутать причины и следствия. Наконец, на роль оранжевого лидера Саратова по принципу «без меня меня женили» назначен депутат гордумы Леонид Фейтлихер. Все бы ничего, но Виктор Ющенко (я не сравниваю масштабы), помимо прозападной ориентации, еще и националист. И без разыгрывания национальной карты не было бы никакого Майдана. Не было бы Майдана и без масс – а в Саратове с этим крайне тяжело. Спросите у Мальцева, он ответит, как узок круг и страшно далеки.

Таким образом, можно сколь угодно рассуждать об оранжевой угрозе, но объективно пока это выглядит как профилактирование оппозиции. И обоснование будущих потерь – как верно заметил один из аналитиков, оранжевая терминология всегда прикрывает эмоции проигравших.

Еще одна ключевая тема, затронутая аналитиками, – взаимоотношения двух ведущих политиков области, вице-спикера Госдумы и губернатора, Вячеслава Володина и Павла Ипатова. Как отметили участники круглого стола, на сегодня они нуждаются в поддержке друг друга. Выходит, мы обречены на продолжение дурной кармы высоких взаимоотношений – если здравый смысл не восторжествует и новые предметы компромисса будут по-прежнему эфемерны, из сфер политики, а не грубой материи. Но материю подготовило само время: консолидированное решение по исполнительной власти в Саратове – лучший фундамент дальнейшего сотрудничества.